Обрезание полезно, если исполняешь закон; а если ты преступник закона, то обрезание твоё стало необрезанием.
В обрезании есть польза тогда, когда ты соблюдаешь Закон, но если ты Закон нарушаешь, то в твоем обрезании нет смысла.
Потому и обрезание только тогда что-то значит, когда ты соблюдаешь Закон, если же нарушаешь его, то обрезание твое — вовсе и не обрезание.
Если ты соблюдаешь закон, то обрезание полно смысла, если же ты нарушаешь закон, то обрезание теряет всякий смысл.
Если ты соблюдаешь закон, то обрезание полно смысла, если же ты нарушаешь закон, то обрезание теряет всякий смысл.
Обрезание идет тебе на пользу, если ты соблюдаешь закон, если же ты его нарушил — хоть и обрезан, но снова стал необрезанным.
Ибо и обрезание приносит пользу, если ты исполняешь Закон: если же ты — преступник Закона, обрезание твое стало необрезанием.
В обрезании есть польза тогда, когда ты соблюдаешь закон, но если ты закон нарушаешь, то в твоем обрезании нет смысла.
Обрезание приносит пользу, если исполняешь Закон; если же ты преступник Закона, то обрезание твое стало необрезанием.
Ибо обрезание имеет ценность тогда, когда исполняются слова Пятикнижия. Но если ты нарушитель Пятикнижия, твоя обрезанность стала необрезанностью!
Обрезание имеет смысл, если ты соблюдаешь Закон. Но если ты нарушитель Закона, твое обрезание — одно лишь название.
Так и обрезание имеет значение, если ты исполняешь (все предписания) закона; но если ты нарушитель закона, то обрезание твоё стало необрезанием.