А ты кто, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему его: «зачем ты меня так сделал?»
Но кто ты такой, человек, чтобы спорить с Богом? Разве говорит изделие тому, кто его сотворил: «Почему ты меня сделал таким?»
А кто ты есть, человек, чтоб пререкаться тебе с Богом? Сосуд скажет ли гончару: «Зачем ты сделал меня таким?»
Да, но кто же ты, смертный человек, чтобы задавать такие вопросы Богу? Ведь не спрашивает же глиняный горшок у горшечника: «Почему ты создал меня таким?»
Да, но кто же ты, человек, чтобы задавать такие вопросы Богу? Ведь не спрашивает же глиняный горшок у горшечника: "Почему ты создал меня таким?"
Человек, а кто ты такой, чтобы спорить с Богом? Скажет ли изделие мастеру: «почему ты создал меня таким?»
О человек, кто же ты пререкающийся с Богом? Изваяние скажет ли ваятелю, почему ты меня сделал так?
Но кто ты такой, человек, чтобы спорить с Богом? Разве говорит изделие тому, кто его сделал: "Почему ты сделал меня таким?"
О, человек, а кто такой ты, возражающий Богу? Разве изваяние скажет ваятелю: «Как же ты меня так сделал?»
Кто ты, простой человек, чтобы спорить с Богом? Скажет ли изделие создавшему его: "Зачем сделал меня таким?"
А ты кто, человек, что перечишь Богу? Изделие скажет ли мастеру: «Зачем ты меня таким сделал?».
Да кто ты такой, человек, что упрекаешь Бога? Изваяние скажет ли ваятелю: почему ты меня создал таким?