Ибо, когда пришли мы в Македонию, плоть наша не имела никакого покоя, но мы были стеснены отовсюду: отвне — нападения, внутри — страхи.
Ведь даже когда мы пришли в Македонию, то не имели там покоя. Проблемы обрушились на нас со всех сторон: извне мы терпели нападки, а внутри нас одолевали страхи.
Да и когда мы пришли в Македонию, и там не было нам покоя; напротив, нас всё угнетало: извне — борьба, внутри — опасения.
Потому что даже тогда, когда мы пришли в Македонию, нам не было отдыха и неприятности подстерегали нас со всех сторон, а также мы подвергались внешним нападкам и противостояли внутренним страхам.
Ибо даже тогда, когда мы пришли в Македонию, нам не было отдыха, и неприятности подстерегали нас со всех сторон — ссоры с другими и собственные страхи.
И даже когда мы пришли в Македонию, не было нам никакой передышки: снаружи нападали на нас, изнутри терзали страхи.
И действительно, когда мы пришли в Македонию, плоть наша не имела никакого покоя, но мы со всех сторон были угнетаемы: извне — борьба, внутри — страхи.
Ведь даже когда мы пришли в Македонию, то не имели там покоя: извне мы терпели нападки, а внутри нас одолевали страхи.
Ибо, даже когда мы пришли в Македонию, плоть наша не имела никакого покоя, но мы были угнетаемы отовсюду: извне — конфликты, внутри — страхи.
Ибо, действительно, когда мы пришли в Македонию, наши тела не имели покоя, но мы попадали во всевозможные беды — нападки извне и мрачные предчувствия внутри.
Мы еще только пришли в Македонию, как нам сразу не стало покоя. Куда ни повернись — беда: ни с какой стороны нет согласия — как тут не оробеть?