Ибо знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный.
Мы знаем, что когда наша земная палатка будет уничтожена, тогда на небе нас ждет вечный дом, созданное Богом, а не руками людей.
Мы ведь знаем, когда бы ни был разрушен земной наш дом, наше временное пристанище, у нас есть на небесах нерукотворный, вечный, Богом приготовленный дом.
Мы знаем, что когда наше тело, шатёр, в котором мы живём на земле, будет уничтожено, то у нас есть жилище, посланное Богом, — вечный дом на небесах, построенный не нашими руками.
Ибо мы знаем, что если наше жилище земное разрушено, то у нас есть обиталище, Богом посланное, — вечный дом на небесах, построенный не нашими руками.
Ведь мы знаем: на земле мы обитаем в шатре, который разрушится, но есть у нас жилище от Бога — нерукотворный вечный дом на небесах.
Ибо мы знаем, что если земной наш дом, эта палатка, будет разрушен, мы имеем строение от Бога, дом нерукотворенный, вечный на небесах.
Мы знаем, что когда наша земная палатка — наше тело — будет разрушена, в небе нас ждет вечный дом, созданный Богом, а не руками людей.
Ведь мы знаем, что если эта земная палатка, дом наш, разрушится, мы имеем жилище от Бога, дом нерукотворный, вечный — на небесах.
Мы знаем, что когда обветшает шатёр, дающий нам пристанище здесь, на земле, мы получим навеки от Бога нерукотворный дом, который даст нам приют в небесах.
Мы знаем, что, хотя наш земной дом, эта хрупкая хижина, и рассыплется, но есть для нас у Бога пристанище на небесах, дом нерукотворный, вечный.