Ничей глаз не сжалился над тобою, чтобы из милости к тебе сделать тебе что-нибудь из этого; но ты выброшена была на поле, по презрению к жизни твоей, в день рождения твоего.
Никто не взглянул на тебя с жалостью, чтобы, из сострадания к тебе, сделать что-нибудь из этого. Нет, тебя бросили в открытом поле, потому что в день, когда ты родилась, тебя гнушались.
Никто не взглянул на тебя с состраданием, ничего из этого не сделал, жалея тебя, — нет, в самый день твоего рождения ты была брошена в чистом поле. Тебя отвергли с презрением в день твоего рождения.
Иерусалим, ты был одинок, и никто не жалел тебя, никто не заботился о тебе. Иерусалим, в день твоего рождения твои родители бросили тебя в поле, так как ненавистен ты был им.
Ты был, Иерусалим, одинок, и никто не жалел тебя, никто не заботился о тебе. Иерусалим, в день твоего рождения твои родители бросили тебя в поле, ты был ненавистным, когда ты родился.
Никто не взглянул на тебя ласково, не сделал с тобой ничего этого из жалости — нет, ты была брошена в чистом поле, и в день, когда ты родилась, тебя презирали.