а язык укротить никто из людей не может: это — неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда.
но язык никто из людей укротить не может. Он — необузданное зло, полное смертоносного яда.
а вот язык никто из людей укротить не может. Зло неодолимое, он полон яда смертоносного.
Но никто не может укротить язык: он неуёмен, злобен и полон смертельного яда.
Но никто не может укротить язык: он неуёмен, злобен и полон смертельного яда.
А покорить собственный язык не в силах никто из людей. Не сдержать этого зла, и яд его смертелен!
а языка укротить никто из людей не может: неугомонное зло, он полон яда смертоносного.
но язык не может укротить никто. Он — необузданное зло, полное смертоносного яда.
язык же, это неугомонное зло, вместилище смертоносного яда, не в силах укротить никто из людей.
но никто не может укротить язык — он непостоянен и зол, источает смертельный яд!
Ну а язык унять никто из людей не может. Это вертлявое зло хуже смертельной отравы.